Кто добросовестно работает на шестидневке, поймет мои эмоции лучше всего, когда утром единственного выходного дня раздается назойливый звонок в дверь.
Еще окончательно не проснувшись, я почему-то первым делом подумал о проблемах с сантехникой и побежал к кранам проверить, где течет. В ванной и на кухне было сухо, как в пороховом погребе, значит, звонили не нижние соседи, которых я полгода назад затопил.
Дверной звонок не умолкает, покорно бреду к замку, и, открыв, вижу сначала несколько чемоданов перед входом, а за ними – каких-то людей.
— Паша, никогда бы тебя на улице не узнала!
Сомнительный комплимент от пожилой женщины прозвучал неожиданно. Я стараюсь вспомнить, кто это меня бы «не узнал».
— Вымахал-то как, правду отец говорил – богатырь!
Теперь внимательно смотрю на спутника женщины, который радостно мне улыбается и протягивает руку.
За ними маячит голова парня, он, слава Богу, не добавляет мне «ребусов» своей репликой. Но опять звучит женщина:
— Ну, что же ты нас на пороге держишь, пошли в дом!
— Извините, что значит «пошли»?
— Ой, ты что, не узнал дядю Витю? А я тебя еще вот такусеньким нянчила! Ну, Сережку (жест в сторону парня) ты точно не помнишь, это твой троюродный брат, поступил учиться в ваш город, а жить негде. Вот и решили – к тебе. Мы ему потом раскладушку купим, так что все будет нормально. Гостинцев тебе привезли! А что, отец не звонил?
— Нет, не звонил…
— Ну и ладно, наверное, забыл, мы и без него разберемся, не чужие ведь!
— В смысле, «разберемся»? Вы что, хотите ко мне студента подселить?
— Ну почему подселить, просто присматривать за ним будешь, знаешь, как оно в незнакомом городе с непривычки!
— Ни за кем я присматривать не буду, и ютиться в десятиметровке с раскладушкой тоже не собираюсь, тем более, что сюда постоянно приходит моя невеста, как вы представляете наше с ней общение рядом с троюродным братом на раскладушке?
— Договоритесь как-нибудь…
— Я не хочу «как-нибудь». Для студентов есть общежития, я сам через это прошел, пуская и Сергей устраивается туда. А по городу я ему подскажу, что нужно.
— Нет, ну это не вариант!
Родственники начинали явно нервничать, пытаясь продвинуть чемоданы в квартиру, но наталкиваясь на меня. Я понял – если баулы пересекут «границу» моей квартиры, обратно их вытолкать будет гораздо сложнее. Предложил родственникам подождать пять минут, чтобы сопроводить их до общежития института, куда поступил братец.
В ответ полетели обвинения в черствости и эгоизме, улыбки исчезли, а через минуту исчезли и родственники с их чемоданами.
Созвонившись с родителями, спросил, что это было? Мама просто так ответила: «Тетя Катя, а ты что, их уже проводил?»
Узнав о нашем разговоре, мама расстроилась, и тоже упрекнула меня в том, что «не по-родственному» поступил.
Возможно, каюсь (очень глубоко в душе), но с облегчением понимаю, что теперь в моей квартире не будет пять лет стоять по ночам скрип пружин раскладушки и сопение троюродного брата.
